Имя мне Зеро. (Глава 18)

Итак, я раскачалась и упорно движусь к концу эпопеи.

Получается слегка АУшно (а может, и не слегка) но что поделать. Муза — такая муза. Топчет посевы Кубо, как хочет. Осталось у меня где-то две главы до конца. Не бечено, не гамлено, далее подкатом.

 

Глава 18

На бегу достал свою маску, повертел в руках. Стоит народ преждевременно оповещать о моих личных закидонах? Нафиг убрал обратно. Все равно вся хлорка нашего бассейна всплывет с первых же минут боя.

Ну и что мы тут имеем? А имеем мы ожидаемую эпическую битву бобра с ослом. Аарониро благополучно слился и теперь пытается хотя бы не сдохнуть. Ну в этом мы поможем… Всегда приятно иметь должников. А не когда имеют тебя. Так, легким движением руки загоняем аквариум в самый темный угол и прикрываем барьером. Мда… Тоже вариант. Вряд ли через такой Энкосен кто-то сможет прорваться. Ну, может инопланетные чудовища… И то вряд ли…

Индифферентный Бьякуа молча проводил взглядом улетевшего во мрак Аарониро и удивленно вскинул бровь наблюдая за возникновением барьера. Потом перевел взгляд своих сиреневых лупалок на меня. Ну давай, болезный, порадуй меня откровением с выше…

— Куросаки Ичиго… — А с трудом тебе удается держать себя в руках. Вон, чуть петуха не дал… От радости наверное.

— Зеро Эспады, вашей милостью, — сложив руки на груди, наблюдаю за мыслительным процессом ходячего холодильника. Зрачок сузился, дошло видать… Дорога до Китая узка и опасна, но товарищ ее одолел в кратчайшие сроки. Браво-бис!

— Но этого не может быть! — выдали мне в результате. Гениально! Этого не может быть, потому что не может быть никогда!

— Как видишь, вы все немножечко ошиблись, Бьякуя. Совсем чуть-чуть. Шинигами предполагает, а бог располагает… У него в колоде полно джокеров, капитан. И вам теперь предстоит слегка заплатить за ошибку. — Ну, порадуй меня еще чем нибудь. А то скучновато как-то стало…

— Ты винишь меня?

— А что, не должен? Бьякуя, ты ведь сам прекрасно понимаешь, что именно с твоей подачи все и началось.

— Таков закон. Я должен был доложить.

— Господи, Кучики, ты реально тупой? Сколько раз еще необходимо получить этими граблями по морде? Сто? Ты чуть сам не убил свою сестру, принятую в клан! Ты был обязан ее оберегать, а не казнить непонятно за что! А теперь — снова здорово! Закон у них такой! Прекрасно, просто прекрасно!

— Ты не понимаешь.

— Конечно не понимаю. Не идиот. Причинно-следственные связи у меня работают. Я критически ко всему подхожу. Вон, в Генсее и убивать по уголовному кодексу нельзя и что? Это кого-то останавливало когда нибудь несмотря на положенное наказание? Особенно, если пытаешься выжить? Не смеши мои хакама, они и так все время ржут над вами как кони!

О, задумался. Видать я ему Америку открыл. Правда, от расплаты его обретение мозговой деятельности не спасет. Нет, я понимаю, что сам Бьякуя скорее всего даже не ожидал такого кардинального итога распускания своего языка. Но… Мне-то от этого не легче. Да и сам капитан шестого отряда наверняка согласился с приказом. Если конечно Генрюсай решился с ним ознакомить кого-то, кроме главы Оммицукидо.

— Это все не важно, Куросаки Ичиго, — Бьякуя поднял меч перед лицом. О, как грустно, опять пестики-тычинки… — Цвети, Сенбонсакура…

Боже, просто король непредсказуемости! Слов нет! Еще веселее стало, когда эта розовая дрянь не смогла даже приблизиться. Моя реацу как естественный щит не давала лепесткам несчастной сакуры подлететь ближе чем на пару метров. Видели ли бы вы при этом глаза Кучики. Вот это размер, и красивой квадратной формы…

— Прикольно, — протягиваю руку и ловлю горсть лепестков. А что они мне сделают? Йеро прекрасно работает без указаний свыше. Выпустив на свободу помятые лезвия, саркастично спросил: — Чем удобряешь садик, где так пышно цветут сакуры? Куротсучи поставляет минеральные удобрения на основе риок? И наверняка пестициды подкидывает…

— Что? Как это возможно? — Мда… Шок это по ихнему. Я тут распинаюсь, строю из себя интеллектуала с претензией на сатирика, а его интересует только не сработавший шикай. Даже обидно стало.

— Ах, Бьякуя… Мне ли тебе объяснять, что я уже не шинигами и у меня свои арранкарские секретики теперь имеются… — переместился поближе к противнику, вплотную практически. Так, что капитан дернулся было назад от неожиданности. Ага, так я и позволил. Схватил за хаори. Стоять, Орлик, мы еще не договорили… — Ты ведь понимаешь это? Не так ли?

— Похоже, мой шикай не действует на тебя, — меня смерили взглядом, и оставив хаори в моих руках, отпрыгнул подальше. — Что ж, Банкай…

Ну да, можно подумать — я увидел что-то новое для себя! Мда… Как бы описать дальнейшее? Скука. В меня пуляли волнами розовых лезвий, я благополучно стоял как статуя с острова Пасхи и плевал на это… Когда же тебе надоест? О…. Ура! Кучики наконец-то решил активировать режим бога… Хакутэйкэн. Чистый восторг. Ну, давай, покажи себя, добрый молодец. Померяемся дуростью богатырской…

— Покажи мне свой банкай, Куросаки Ичиго…

— Мда? А трусы тебе в горошек не показать случайно? Мало ли, может у тебя фетиш такой. Я уже полчаса тут распинаюсь перед тобой, Бьякуя Кучики, а ты никак не въедешь! Я — Зеро Эспады. Я — арранкар. Какой, нафиг, банкай? Откуда?

А вообще, мне надоел этот фарс. Какая битва? С кем? С этим отмороженным сводом замшелых законов? Разница в силах настолько велика, что я действительно понимаю скучающе-безразличное отношение к шинигами Соске. Копошаться внизу под Олимпом букашки — вот пусть и копошатся. Зевсу до них дела нету. Ну а пикнет кто — сам дурак. Молнию в темечко — и радуйся у Аида в гостях. Там прохладненько…

— Прости, но мне надоело, Бьякуя Кучики, — возникаю за спиной любителя модных шарфиков. — Бьякурай…

Как, понравилось? Прекрасное ощущение, не так ли?

Что так смотришь жалобно? Ты ж сам на мне такой же испытал… Ну что поделать, если дури девать не куда? Прости за лишнюю дырку. Судьба видать у тебя такая.

Рывок. И надменное лицо капитана шестого отряда перечеркивает глубокий порез. Еще рывок. Еще незаметный взгляду взмах мечом. Новая рана на груди и плече. Кучики старается отмахиваться белым клинком сенбонсакуры и крыльями. Не знаю, достанет ли он меня ими, но стараюсь не подставляться лишний раз. Мало ли… Случаи они всякие бывают.

Теперь сбоку зайдем. Косодэ капитана полностью заляпано кровью, но я ведь не наношу ни одной смертельной раны. Просто играю. Так же, как этот товарищ давил своей мощью и опытом юного глупого риоку-идеалиста. Почувствуй, Бякуя, всю глубину той жопы, куда я хочу тебя запихнуть…

— Стой! Стой! — хрупкая черноволосая фигурка бросается к нам. Но она еще слишком далеко, что бы ради нее прерывать показательную порку. Новый взмах черного меча и шинигами падает на колени. Лепестки банкая растворяются в воздухе, возвращаясь в привычную катану в руках практически поверженного капитана Готея. Что, Кучики, сил нет? Глазки вон потупил… Самурай хренов. Не думай, так просто не отделаешься…

— Хватит! — и прямо передо мной появляется Рукия. Блин, не вовремя ты очухалась! Я еще не на всех аттракционах повертел твоего братца!

— Отойди… Рукия… — прошептал беспомощный шинигами. — Он в своем праве.

Какой, блин, благородный… Ты бы лучше свое благородство показывал, когда реально надо было!

— Куросаки? — удивленно ахает девчонка. О, блин, поздравляю! Капитан очевидность! Разглядела свет в окошке! Молодец. Или купи себе медаль! — Ты жив?

— Хм, а не должен? — выгнув бровь наблюдаю за работой мысли на личике младшей Кучики. Может, что новое узнаю…

— Ты же умер! Я даже искала тебя в Руконгае! — О, новости пошли. Хмуро глянуло на притихшего Бьякую.

— Что ж ты с сестрой не поделился своими гениальными открытиями? Стыдно стало? — пинаю шинигами, что бы не расслаблялся. — Вон, твоя сестрица не в курсе поди, что благодаря твоему языку без костей, ее друга грохнули по приказу Генрюсая.

— Что? — испуганным сусликом замирает Рукия. И глаза как блюдца. Мда, ну привыкай, товарищ шинигами. Когда в дело вмешивается политика, то никакие предыдущие договоренности не котируются.

— Да-да… Меня, Рукия, беспардонно убили. Ассасины из второго отряда. По личному приказу Ямамото Генрюсая, вашего ненаглядного и безгрешного. А курировал этот «проект» лично его лейтенант. Красиво живете, да, Рукия?

— Но… Но… — Ща зарыдает! Точно говорю… Ан нет. Шмыгнула, рукавом утерлась и снова за зампакто. Вывод — Рукия мозгов не имеет. Это семейное судя по всему. Вон, закрывает собой израненного брата и направляет на меня клинок. Она посмела мне угрожать. МУХАХАХА!

— Куросаки! — взмолилась Рукия. — Пожалуйста не убивай его! Прошу…

Меч в руках девчонки начал подрагивать. Как ты сражаться собираешься, козявка? Мдя…

— Рукия, будь добра скройся в тумане. Я не закончил, — пальцами отвел лезвие ее катаны от себя. — У нас незавершенный мужской разговор.

— Ичиго! Я прошу. Не надо! Да, брат виновен в том, что случилось с тобой. Но не он тебя убил! — Ее рука уже ощутимо дрожит. Умом она понимает мои мотивы. Возможно. Но сердце все еще на стороне этого ублюдка высокородного.

— Знаешь, я все-таки из тех, кто намерение приравнивает к действию. Он сам спровоцировал всю эту ситуацию! — Попробуем уговорить. Шансов, конечно, мало, но все в этой жизни бывает…

— Ичиго, я понимаю, что ты изменился. Но умоляю, оставь ему жизнь, — вновь поднимает зампакто девушка.

— Бьякуя, и ты согласен с ней? — Поинтересуемся у заинтересованного лица. Этот спесивый аристократ никогда не примет помощи от женщины.

— Нет, ты в своем праве. Но я не собираюсь просить прощения, я поступил как должно! — Хрипит, умывается кровью, но все равно держится за свою гордыню. Ты сам выбрал. Мог бы отделаться слегка потоптаной гордостью… Ну, может, не слегка… Так, пожеванной и вбитой через задницу обратно владельцу. Что ж, извиняйте, мы люди темные, суровые, обид не прощаем… Какая я сволочь. Аж самому завидно.

— Хм, значит и я поступлю, как должно! — Короткий взмах меча и Кучики лишается правой руки. Испуганный вскрик Рукии, и тупо смотрящий на свежую культю Бьякуя. А, вот, походу его догнал таки болевой шок. Да и потеря крови должна быть ощутима весьма. Бессознательное тело бывшего капитана шестого отряда падает на песок Уэко Мундо. Подхожу ближе, наступаю на зампакто противника. Небольшое волевое усилие, тонна реацу на квадратный милиметр и меч с хрустом ломается, как сухая палка. Прости Сенбонсакура, но свою роль ты отыграл. Хотя, может со временем этот сноб наберет достаточно сил, что бы исцелить зампакто. Посмотрим на дальнейшее поведение. Не знаю, умеет ли Унохана отращивать руки, но научится драться левой — не та проблема при наличии неограниченного времени.

— Перевяжи его, — бросаю рыдающей девчонке. — Если все таки не хочешь, что бы он сдох окончательно.

— Ты.. ТЫ… — Рукия отрывает от своего кимоно длинные полоски ткани и судорожно перевязывает брата.

— Я. Я, я, я… — соглашаюсь с девушкой. — Рукия, почему ты думаешь, что я могу простить врага? Я сохранил ему жизнь, считай это подарком тебе, хоть мне и кажется, что ты вскоре пожалеешь об этом.

— Раньше ты бы простил… — Девушка уже закончила обрабатывать самые опасные раны Бьякуи. Отлично. Теперь надо пригнать сюда Унохану. Пусть лечит, что сможет. Еще действительно окочурится этот однорукий бандит. Не то, что меня это бы расстроило….

— Раньше я был живым. Завязывай с соплями, Рукия, — поднялся с песка, оглядывая окрестности. — Свою месть я, будем считать, выполнил. Теперь он не сможет быть капитаном. Это его наказание. Хотя… Ямамото в своем маразме может и оставить его на должности…

— … — Рукия что-то пискнула под нос, но возражать не стала. Видимо, все же принимает мое право на вендетту. Хоть это радует.

Продолжение следует…